В 1921 году в Индию приехала с гастролями Анна Павлова. Калькутта, Дели, Бомбей, впервые увидевшие ее искусство, были потрясены. Газеты посвящали ей пышные рецензии: «Павлова –это облако, парящее над землей, Павлова – это пламя, вспыхивающее и затухающее, это осенний лист, гонимый порывом ледяного ветра…». Со своей стороны великая балерина проявляла большой интерес к индийскому искусству.Однажды она провела в одиночестве всю ночь у знаменитого мавзолея Тадж-Махал, любуясь им при свете полной луны, пока не забрезжил рассвет. Позже она говорила, что в ту ночь она впитала сам дух Индии и что ей хотелось бы создать балет на индийские темы, воплотив в танце чувства, навеянные древними памятниками. Она неоднократно просила индийских друзей показать ей старинные классические танцы, о которых столько слышала, но ее просьбы были тщетны. Интеллигенция, увлеченная Европой, просто забыла о благородной культуре танца, насчитывавшего около 5 тыс. лет, и она ушла внебытие.
Но Павлова никогда не отказывалась от своих замыслов. Вновь приехав в Индию в 1928 году и посетив знаменитые пещерные храмы Аджанты и Эллоры, она вновь загорелась мыслью поставить балет на индийские темы. И вспомнила в связи с этим об удивительном юноше, встреченном ею в 1924 году в Лондоне. Его звали Удай Шанкар. Его отец, министр при дворе махараджи карликового княжества Джхалвадар, человек высокообразованный и болевший за национальную культуру, послал сына в Лондон, в Королевскую школу искусств, учиться музыке, пению, драматургии. И там попросьбе отца Удай однажды поставил танцевальный номер натему жизни императорского дворца Великих Моголов - династии, правившей Индией до середины ХIХ века. Удай был авторомдекораций и исполнителем главной роли. Тогда-то и увиделаего Павлова и была поражена пластикой и природнымартистизмом юноши. Теперь, через четыре года, она предложилаему принять участие в осуществлении ее замысла, и Удай срадостью согласился. По иронии судьбы спектакль, сыгравший судьбоносную роль в истории индийского балета, был поставлен в Лондоне. Он состоял из двух частей – «Танец Радхи и Кришны» и «Индусская свадьба».Музыку написала Камала Баннерджи, декорации и эскизы костюмов сделал Удай Шанкар, он же исполнил одну из главных партий – бога-пастушка Кришну. Спектакль с успехом был показан в Европе, США и Индии. Затем Павлова поставила еще один балет «Фрески Аджанты». Свидетели говорили, что эти балеты были «удивительно близки духу Индии».
Время, проведенное в труппе Анны Павловой, стало для Удая незабываемой школой мастерства.Дружба с великой русской балериной, присутствие на репетициях, совместные с ней выступления, ее умение средствами танца выразить тончайшие движения человеческой души произвели на юношу неизгладимое впечатление, и он решил посвятить жизнь русскому классическому балету. Однако Павлова посоветовала ему искать собственный путь и создать труппу индийского танца, незаслуженно забытого на родине.Как писал в воспоминаниях его брат, «слова Павловой были для Удая подобны шоку, но именно они заставили его начать борьбу за самого себя».
Вернувшись домой, Удай объехал всю страну, пытаясь отыскать следы исчезнувшего великого искусства. И на далеком юге в крохотном храме он увидел танцы в древнем стиле катакхали. Многие месяцы Удай был учеником гуру Шанкарана Намбутри, одного из последних мастеров, хранивших секреты древнего мастерства. А освоив его, создал «Группу индийского танца и музыки под руководством Удая Шанкара». В 1930-40-х годах были поставлены спектакли на темы древнеиндийского эпоса, а позже– Новой истории, главным образом борьбы против колониального рабства. Слава ансамбля росла, ему аплодировали столицы многих стран мира. Умер Удай Шанкар в1977 году, окруженный всеобщим почетом и любовью.
«Божественная Анна», как называли Анну Павлову в Индии, сыграла решающую роль и в судьбе двух индийских женщин-танцовщиц, чьи имена входят сегодня в сокровищницу современной индийской хореографии. Лейла Сокхей, известная под псевдонимом Менака, дочь брахмана, талантливая скрипачка, тепло принятая в концертных залах Лондона, под влиянием искусства великой русской балерины вернулась народину и выбрала для себя нелегкую долю танцовщицы. Павлова была для Менаки строгим наставником, добрым другом и примером служения искусству. «Она выражала любовь ко мне взглядом, жестом, словом: «Ищи, работай, твори, танцуй!». Менака свято следовала этим советам и многие годы посвятила в Лакнау овладению классическими стилями– катхаком, манипури и катхакали. Слава пришла к ней сразу и сопутствовала на протяжении всей жизни (она умерла в1947 году). На одном из ее первых концертов присутствовала и ободряла горячими аплодисментами боготворимая ею Анна Павлова.
Одновременно с Менакой на юге Индии, в Мадрасе, появилась еще одна талантливая танцовщица – Рукмини Деви. Ее творчество было связано с классическим стилем бхаратанатьям. Под впечатлением искусства Павловой Рукмини терпеливо проводила у станка долгие часы. Заветной ее мечтой было исполнить хореографический этюд «Умирающий лебедь» - «Бессмертный лебедь», как нарекли его в Индии. Ее мечта осуществилась недалеко от Мадраса, в имении Адьяр, штаб-квартире теософов, где жила, работала и умерла еще одна знаменитая русская женщина– Елена Блаватская. Но настоящая слава пришла к Рукмини позже, в середине 1930-х годов, когда она возродила из небытия нечто до того времени неприличное и недостойное порядочной женщины - танец храмовых куртизанок Даси Аттам. Вспоминает известный хореограф и танцовщик Рам Гопал:«Это был уже не прежний откровенно чувственный танец куртизанок. Зрителям явилась прелестная женщина, одетая в белый с золотом наряд, волосы ее были увиты душистыми цветами. Ее руки и огромные глаза рассказывали о любви Кришны и Радхи, Шивы и Парвати… Мадрас обезумел, концертные залы, где выступала Рукмини Деви, были переполнены. Я спросил себя: почему она выбрала костюм белого цвета? И мне сразу же пришло в голову, что она сделала это в знак преклонения перед трепещущим в предсмертной агонии белоснежным лебедем –«Бессмертным лебедем» Анны Павловой!».
Источник: http://vkontakte.ru/notes?section=fave#/id52366925 |
