Пальму первенства за звание древнейшего танца на Земле могут оспаривать два больших восточных направления – танец живота и индийский классический танец. Представители и того и другого обязательно будут утверждать, что их тема – самая первая, самая серьезная и самая лучшая. Сложно сказать, кто из них прав, потому что за давностью лет все концы потерялись во тьме веков. Однако если брать документальные свидетельства в виде литературы, живописи или скульптуры, то можно с точностью утверждать, что индийскому танцу никак не менее четырех тысяч лет, именно так датируются известные нам памятные артефакты из индийского искусства, посвященные танцу.
Сказать, что танцевать индийскую классику сложно – значит не сказать вообще ничего. Помимо отличной физической подготовки, не уступающей по уровню легкой атлетике, необходимо еще освоить огромный пласт знаний, касающийся индийской мифологии, культуры и религии, ибо изначально индийский танец – танец религиозный, это ритуал, возникший как средство общения человека с Богом. Об этом очень часто забывают в России, когда пытаются учить и танцевать индийскую классику с чисто эстетической точки зрения. Эстетический момент здесь не первичен, а вторичен, ибо эстетика возникает как следствие правильной техники и правильного душевного настроя, а никак не иначе. Особую сложность представляет в танце абхинайя, искусство пантомимы - это особая тема, о которой нельзя не упомянуть. Помимо того, что надо уметь выразить свои эмоции, то есть обладать артистическим даром, надо еще сделать это в рамках конкретной заданной тематики, очень аккуратно и всегда так или иначе, явно или подспудно, следует обозначить эротический момент. Танец - это прежде всего игра, точно так же, как и секс. Те, кто не понимают этого, обречены наводить тоску на зрителей своей невыносимой пафосной серьезностью на сцене. Многие русские исполнители индийской классики грешат этим недостатком, ибо думают, что одна только сопричастность столь элитному виду искусства уже делает их неотразимыми. Ничего подобного! Неискушенный зритель всегда угадает неискренность, ибо оценить сложные технические навороты и пируэты ему не дано, и воспринимает он всегда сердцем, а не головой.
Самое сложное в этом деле - получить удовольствие. Когда сидишь в глубоком демиплие, полностью развернув колени, изогнувшись в немыслимом птичьем изгибе, с руками, расставленными в натьярамбэ, напоминаешь сам себе распяленного цыпленка, искореженного немыслимой геометрией. Первые несколько лет в этой позиции трудно не только двигаться, но и просто находиться без движения. Зато по мере того, как крепнут мышцы и закаляется психика, мало-помалу начинает вырисовываться та самая восхитительная скульптурность, которая присуща правильно выполненной позиции.
Танцу надо отдаться, его надо впустить в себя, им надо жить. Радость, печаль, кокетство, любовь, гнев - все, что ты можешь или не можешь допустить в жизни, позволено на сцене с многократным увеличением. Быстроперетекающие эмоции - это тот самый инструмент, с помощью которого достигается волшебный эффект иной реальности.
Особое значение при изучении индийского танцевального искусства, впрочем, как и других индийских искусств (астрология, медицина и т.п.), имеет такое понятие как парампара. Суть парампары состоит в том, что знание передается от учителя к ученику, в живой цепи преемственности, поэтому никаких искажений в передаче знания не допускается. Отсюда и беспрекословное подчинение своему гуру-джи, то есть преподавателю, уважение к которому безмерно как к живому источнику духовности и это очень трудно понять и принять человеку с западноориентированным (пусть даже и русским) менталитетом, с его индивидуализмом, эгоизмом и полным отсутствием смирения.
Парампара – это одновременно и традиция, и канон, и развитие в рамках традиции. Благодаря этому мы можем наблюдать очень интересный феномен – например, некоторые танцы, в каком виде они возникли 500-600 лет назад, так их и танцуют до сих пор – те же движения, та же хореографическая композиция, тот же сюжет и такое же эмоциональное наполнение. Допускаются только некоторые отклонения в нюансах – например, шлепок ногой может быть сильнее или слабее, а в самом исполнении приоритет в какие-то периоды может отдаваться техническому исполнению, а в какие-то - эмоциональной выразительности. В этом смысле индийский танец – живой свидетель всех событий, произошедших на протяжении этих нескольких столетий, некое живое существо, имеющее собственное бытие и динамику развития.
В силу всех вышеописанных особенностей очень малое количество людей способны танцевать индийскую классику, как танцы другой культуры, на достаточно достойном уровне. При огромной увлеченности этим видом танца в России массовым это дело так и не стало. Из пришедших ста человек первые два года освоения базовых степов и хореографических связок выдерживают от силы 10-15. Из этого количества на последующих трех годах, когда учатся собственно танцы, остаются 5-7, из них танцевать будут только 1-2 человека. Из них танцевать как надо, то есть очень хорошо, возможно, не будет ни один. Это жестокая статистика.
|
